​​Энтони Хэмилтон: «Турниры? Еще слишком рано. Не стоит создавать дополнительных проблем​»

В очередном эксклюзивном материале Metro UK собеседником корреспондентов издания стал один из долгожителей мэйн-тура. Он поделился интересными взглядами на нынешнюю картину в мире профессионального снукера. Представляем их читателям ЛЛБ.

Ветеран мэйн-тура, профессиональная карьера которого началась в 1991 году, отказался от участия в турнире Championship League, который в эти дни проходит в английском Милтон-Кинс. Он признает, что организаторы предприняли все возможные меры, чтобы обеспечить безопасность для здоровья — включая повсеместную стерилизацию и экспресс-тесты на вирус для игроков — но убежден, что выходить из режима изоляции преждевременно.

«Отдаю должное организаторам, но это соревнование не следовало проводить. Это мое частное мнение. Думаю, что еще не пришло время возвращаться к нормальной (или, точнее сказать, отчасти нормальной) жизни, проводя спортивные соревнования, — говорит Хэмилтон, занимающий сейчас 48-е место в рейтинге. — Я считаю, следовало бы выждать еще месяц, а то и два. Это поможет быстрее справиться с пандемией коронавируса. Лично я нахожусь в группе риска, потому что у меня астма, но даже будь я полностью здоров, я бы не стал относиться к этой ситуации как-то иначе.

Невозможно не восторгаться той работой, которую проделывает команда организаторов. Это, конечно, блестящий ход Барри Хёрна — что снукер первым возвращается на телеэкраны. Он отлично понимает, что люди, сидя по домам, очень соскучились по спортивным зрелищам. Так что возвращение снукера на ТВ сейчас — это замечательно.

Также меня впечатлил список мер по обеспечению безопасности в ходе турнира. Организаторы постарались создать максимально защищенную среду. Чтобы вы понимали, насколько обстоятельны эти меры, и как подробно они расписаны — мне понадобился час, чтобы прочитать весь документ.
Я был настолько впечатлен, что даже промелькнула мысль, а не принять ли приглашение. Но я тут же одумался, сказав себе: нет, мне совсем не обязательно делать это именно сейчас. Особенно в моем возрасте. К тому же рейтинговых очков этот турнир не приносит, так что я никак не могу оказаться в невыгодном положении по сравнению с конкурентами по мэйн-туру.

Кроме того, мне пришлось напомнить себе о том, что произошло в марте на Gibraltar Open, последнем турнире перед уходом на изоляцию. Я тогда не хотел ехать. Уже сидя в самолете, я думал: «Нам не следует лететь туда, надо оставаться дома». Потому что в Италии уже вовсю бушевала инфекция. И меня настиг знак судьбы: именно тогда сломался мой кий.
Знаете, этот кий служил мне более 30 лет. И оказался сломан именно тогда, когда меня преследовали все эти мысли и сомнения. Я не особо верю в судьбу — но то был именно фатум. Ознаменование того, что я не должен был лететь на Гибралтар».

К счастью, мастеру Джону Пэррису удалось совершить маленькое чудо, починив чудовищную поломку. И вскоре обладатель титула German Masters получит возможность опробовать инструмент впервые с того печального момента.

Обычно Энтони Хэмилтон далек от политики. Но он остался крайне разочарован реакцией правительства страны на новые реалии в условиях пандемии. Это еще больше укрепило его в мыслях о том, что изоляция по-прежнему необходима.

«Нынешнее правительство — самое жалкое на моей памяти. Уже располагая всей необходимой информацией, они не предприняли своевременных мер. И на этом основании я делаю вывод, что правительству нет никакого дела до своих граждан. Хоть большинство людей не врачи и не ученые, но им известно, каким образом распространяются вирусы. Население рассчитывало, что действия правительства будут правильными, но в глубине души все понимали, что их приоритетом является экономика.

И среди причин, почему я отказался от участия в турнире, — я не хочу вносить свой вклад в череду неправильных действий. Я не осуждаю никого, кто уже сейчас решил вернуться к соревновательной жизни. В конце концов, это личное дело каждого. Просто я не хочу быть частью тех действий, которые считаю неправильными.

Я стараюсь держаться подальше от политики. Это помогает оставаться в здравом уме. Но эти вопросы, я считаю, не политического характера — когда речь идет о человеческих жизнях, это нечто гораздо большее. Вот о чем должно думать правительство. Мы потеряли слишком много людей, оказавшихся беззащитными. Мне бы хотелось, чтобы у руля находился кто-то более умелый, и тогда, думаю, сложившаяся ситуация не обошлась бы нам такой ценой.
По моему мнению, если бы под угрозой оказалось молодое поколение, действия наших руководителей были бы иными. А так они фактически пожертвовали пожилыми людьми и населением из групп риска — в угоду экономическим факторам. Это выглядит настолько бесчеловечно, просто невероятно. Подобно тому, как выбраковывают скот».

Опытный ветеран немало повидал за свою 30-летнюю карьеру. Хэмилтон убежден, что нынешнее положение профессионального снукера замечательно как никогда. Но в то же время считает, что тур не лишен проблем — которые можно было бы решить, если прислушиваться к мнению игроков.

«Я нередко выступаю с критикой в адрес Барри Хёрна. Об организации Championship League я могу сказать только хорошее. Но что касается происходящего в туре в целом... Теперь с игроками обращаются не так хорошо. Нас постоянно штрафуют — по всякому совершенно пустяковому поводу, а то и вовсе без повода.

Например, у меня возникали проблемы, когда я вынужденно снимался с турниров — у меня болела спина или шея, это уже хронические проблемы с межпозвоночными дисками. Однако всякий раз это воспринимается как какая-то новость. Я делаю все, что от меня зависит, чтобы играть в турнирах. У меня нет намерения пропускать их. Да, я понимаю, почему вводятся такие правила — потому что некоторые игроки (и весьма именитые) снимались буквально в последнюю минуту. Но, по-моему, в таком подходе часто не находится места здравому смыслу. Видите ли, каждый раз мне приходится отправляться к врачу, получать новые справки, отправлять их почтой — и после этого ждать решения, оштрафуют меня или нет. Это весьма стрессовая ситуация, все это очень утомительно.

Наверное, будь мне лет эдак 27, я бы сполна наслаждался жизнью и теми возможностями, что предоставлены игрокам сейчас. И меня бы совершенно не заботили подобные мелочи. Скажу вам, было время, когда ты говорил какие-то правильные, резонные вещи — и они воплощались, ваше мнение имело значение. С Барри дело обстоит совершенно иначе. Он никогда не станет прислушиваться к частным мнениям. Разве только в том случае, когда эти мнения выражают ту точку зрения, которую он хочет услышать. В то же время нельзя отрицать, что он умеет добиваться результата».

За столь долгую карьеру на счету Энтони Хэмилтона всего одна победа на рейтинговом турнире — German Masters, который он выиграл в 2017 году. Однако несмотря на небольшое число титулов, он пользуется большим уважением среди коллег по мэйн-туру. Так, трехкратный чемпион мира Марк Уильямс называет Хэмилтона в числе игроков, на которых ему интересно смотреть, а Алан Макманус удивляется тому, что, обладая всеми необходимыми качествами, тот так и не вошел в элиту снукера.

Энтони польщен высокими оценками товарищей:
«В нашем кругу всем известно, кто пользуется особым уважением. Даже несмотря на то, что в глаза никто об этом особо не говорит. В конце концов, ты ведь не можешь подойти к другому игроку и сказать ему, что ты от него в восторге — потому что завтра тебе предстоит выйти против него к столу. Признание коллег по цеху, безусловно, очень приятно. Для меня оно делает мое занятие особенно ценным.

Есть немало примеров того, как спортсмены остро реагируют на мнение публики. Я этого не очень понимаю: все равно что нейрохирург станет расстраиваться из-за каких-то моих слов в его адрес — я же совершенно некомпетентен в его области. А вот мнение тех, кто занят тем же делом, что и ты — вот оно по-настоящему ценно.
На мой взгляд, у людей довольно странный подход к миру спорта: принято считать, что внимания достойны лишь победители. Знаете, случись кому-то получить помощь хирурга, который входит в 50 лучших в мире — человек будет беспрестанно рассказывать об этом. А когда люди слышат, что ты занимаешь место в четвертом десятке среди профессионалов снукера — они думают, будто ты дерьмовый игрок. Вот так они смотрят на спорт.
Конечно, боготворить чемпионов — это правильно. Но ведь по существу каждый из снукеристов, кого вы можете увидеть по ТВ, это настоящая машина. Да, есть несколько, что выделяются на общем фоне — они совершенно божественны. Но в остальном — все превосходные игроки».

Физические кондиции 48-летнего Хэмилтона уже вынуждают его уделять фитнесу и растяжке столько же времени, сколько собственно снукеру. Но ветеран не жалеет о том, как сложилась его карьера, и продолжает получать радость от игры.

«Разумеется, на моей полке недостаточно трофеев. Но жалеть мне не о чем. В пору своего расцвета как игрока я не был поглощен снукером, я не хотел проходить мимо радостей жизни — и, не исключено, наслаждался ими чересчур, в ущерб спортивной карьере. Думаю, никто не смог бы добиться высоких результатов, если бы так же проводил время. С возрастом человек остепеняется, становится мудрее и прозорливее — и именно в этот момент его подстерегают проблемы со здоровьем. Такая вот злая ирония судьбы.

Да, моя карьера сложилась не столь успешно, как того можно было бы ожидать. Но я не жалею, потому что был всем доволен. Мне удавалось неплохо выступать на чемпионатах мира, я поиграл в финалах ряда турниров. Кроме того, на мою долю выдалось немало трудовых матчей, которые не попадали на телеэкраны. Есть среди них и такие, которые я считаю украшением своей карьеры. И некоторые проходили не на турнирах, а в какой-нибудь бильярдной по соседству. Но они оставили незабываемые впечатления. Вот именно потому я и играю в снукер: ради соперничества.

Игра оставляет в памяти как хорошие, так и плохие воспоминания. И некоторые из последних, как бы странно это ни прозвучало, — среди тех, что особенно дороги мне. Например, далеко не во всех из моих памятных матчей я вышел победителем. Просто матч был настолько великолепен, оба соперника выдали максимум своих способностей. А в спорте неизбежно кто-то проигрывает. Так уж это устроено, потому мы и любим снукер, и в то же время ненавидим его.
Это такой средневековый, если хотите, уклад. В прошлом я часто с неприятием относился ко многим снукеристам. Но теперь я думаю, что они вполне отличные ребята. Это спортсмены вымирающего типа. Большинству приходится усердно трудиться, стараясь заработать не очень-то впечатляющие призовые.

Соглашусь, что их доходы все равно выше, чем у многих обычных людей. Но игроки в снукер занимаются таким делом, которое часто не приносит большого удовлетворения. Только представьте: каждый турнир заканчивается тем, что все, кроме одного, уезжают с разочарованием той или иной степени. И так снова и снова. И попробуйте позаниматься этим в течение 30 лет.
Это далеко не мир гламура. Так что если кто-то пришел в наш спорт ради этого, они ошиблись дверью. Оттого так много игроков и сходят с дистанции довольно быстро: они упираются в потолок и чувствуют, что этого им недостаточно. Те, которые продержались долго — вроде меня, Барри Пинчеса, Алана Макмануса, — может быть, для кого-то они выглядят жалкими чудаками по сравнению с теми, кто досрочно соскочил с поезда.

Я все равно люблю эту игру. Хотя временами и пытался говорить себе, будто это не так. Нет ничего сложнее, чем снукер на высшем уровне. В конечном счете игра всегда оказывается сильнее тебя, и это очень тяжелая ноша. Вот почему я так восхищаюсь Ронни: в его исполнении снукер выглядит непринужденной прогулкой».

(Источник — Metro UK, фото — GettyImages, Alfie Burden)