«Чтобы стать чемпионом, нужен характер»

«Информационная бомба»

— Известно такое явление, как игровое волнение, на жаргоне именуемое «мандраж». Возьмем аналогию из футбола: когда тренер отправляет игрока бить пенальти, он наверняка испытывает то самое волнение. Есть ли у вас рецепт, как быстро снять это состояние?

— Я с такими вещами сталкивался неоднократно, и сам был пенальтистом во всех командах, где играл. Момент этот довольно неоднозначный. Когда команда выигрывает с хорошим отрывом, то все наперегонки готовы записать свою фамилию на табло. А когда до конца 2-3 минуты и команда проигрывает, не найти ни одного желающего, все отводят глаза.

Это можно, конечно, тренировать, чтобы выполнять действие на автомате, вырабатывать всё тот же рефлекс... Мне кажется, любой мандраж заканчивается, когда начинается игра. По себе могу сказать, что мандраж наступает в паузе. Если брать пример с послематчевой серией пенальти, то вот эта пауза между окончанием основного времени матча и началом серии пенальти — в ней однозначно будет колотить.

У бильярдистов есть возможность взять паузу. Да, пускай всего один раз за матч этот тайм-аут возможен, но он есть. Вот мы играли на чемпионате мира, кажется, с южноафриканцем это было. Мы до сих пор не пришли к согласию, как оно было на самом деле, но для меня визуально выглядело так. Ваня начал достаточно хорошо. Потом сопернику повезло раз, он с этого раскрутил серию, затем вновь какой-то нелепый эпизод в его пользу — проигрываем фрейм. Во втором тот из снукера случайно ставит ответный, да такой, что из него не вылезти. И все: вижу, Иван становится красивого такого цвета... Я, благо нахожусь рядом, предлагаю ему выйти — отказывается. Мы залезаем в «минус три». Только после этого он выходит на пару минут, возвращается — и за следующие три фрейма соперник почти не подходит к столу. Что могло измениться за это время? Я не могу сказать. Вот так и с мандражом. Можно отвлечь, что-то рассказать; другому, наоборот, ничего такого не надо.

Чтобы стать чемпионом, нужно иметь определенный характер, внутренний стержень. Можно много давать советы, но есть люди, которым это в принципе не дано. Как только они зажимаются, начинается «колотун». Как у нас в футболе говорили, «нельзя выходить на поле вдвоем — я и мандраж».

Понятно, что все равно встречаются стрессовые ситуации, когда человеку нужно как-то отвлечься. Можно просто выйти, умыться. Пойти поорать там куда-нибудь. В общем, как-то переключиться. Знаете, как грампластинка: крутится, перевернул ее — она по-прежнему крутится, но уже по-другому. Так и здесь, вот не пошло у тебя сейчас... Но сколько людей вытаскивают матчи, проигрывая поначалу. А то и вовсе из ситуаций, которые кажутся безнадежными.

Отдельная история — состояние каждого нового дня, нового момента. Недоспал там, или с плохим настроением. Или еще что-то случилось. И игроку в таком состоянии бесполезно пытаться что-то, образно говоря, втирать. Ничего не сделаешь.

А еще есть проблема такого рода: информационная. И мы, я считаю, на эту «мину» уже не раз наступили. На командном ЧМ, где было фантастическое выступление Вани, где мы забрались на 3-е место, в полуфинале обыграли чемпионов мира, которые потом еще в «6 красных» «зажигали». И пошел информационный поток, в том числе и в интернете, какие мы молодцы и так далее. Через день начинается турнир «6 красных», где Иван уже считается фаворитом — а мы даже из группы не выходим.

— И каким образом можно оградить игрока от этого потока?

— Только договариваться. Что на время турнира мы просто убираем это все. Чтобы постараться оказаться в эдаком информационном вакууме.

Вот сейчас был чемпионат мира до 21 года в Китае, я с ним не поехал. Он в группе произвел такой фурор, обыграл чемпиона мира, второго китайца тоже, в общем, «переехал» всех. Потом день пауза — я звоню, но понимаю, что уже поздно. Столько дифирамбов было вылито до игры... Он ночь не спал. С ним никогда такого не было! Обычно он, образно говоря, во время игры может уснуть, то есть настолько с психологией все хорошо. А тут заснул только под утро. Все и звонят, и пишут, и поздравляют... И вот это давит.

В прежние времена с этим было куда проще. Не было никакого интернета, и команду можно было спрятать от внешнего мира на базе, посадить «на карантин». Так обычно поступали за пару дней до игры. Потому что иначе, как ни крути, у кого-то какие-то семейные проблемы могут возникнуть, а если это спорт высоких достижений, то все влияет.

Так и здесь. Вот эта «информационная бомба», она эти два раза так по нам ударяла... При этом, как я уже сказал, Иван психологически вполне устойчивый — но все равно давление сказывается. Глубоко, подсознательно. А потом р-р-раз — и игра не получилась. А что произошло-то? Ты вчера играл, а сегодня вдруг нет. Разучился? Нет. Просто что-то случилось. И вот это самое "что-то" всегда нужно искать.
И, по-моему, основная задача тех людей, что обслуживают спортсменов — администраторы, тренеры, — это находить вот эти вот способы оградить их, чтобы ничего не мешало показать результат. Что получается, это уже второй вопрос. В бильярде много связанных с этим нюансов. Например, вот здесь: он сыграл, обыграл, все вокруг загудели, он этого всего напринимал извне — потом попробуй «откопай» его. Может быть, это на самом деле и не совсем так, может быть, я это все придумал — но для меня как для человека, который полагается на статистику, это выглядит как явная цепочка закономерностей.

— Быть может, за время работы в снукере у вас уже сформировались какие-то наблюдения — например, что-то очень понравилось, чего не встречалось вам раньше? Или наоборот, есть нечто, что стоило бы изменить?

— Из минусов — это ожидание, которое является неотъемлемой частью большинства турниров. Иногда можно по несколько часов сидеть и ждать одного матча. А потом сыграть его за 15 минут — и либо домой, либо новый период ожидания. Вот это для меня несколько сложно. Потому что я имею представление, как трудно держать себя в этом состоянии готовности в то время, как ожидаешь игры. Например, мне всегда было легче играть в первой половине дня, кому-то, наоборот, во второй. Когда ты вроде подготовился, приходишь играть, и вдруг ожидание затягивается — можно запросто перегореть... Гораздо проще, когда есть строгое расписание, когда человека можно правильно подвести, в нужное время проснуться, правильно заполнить ожидание и т. д. В существующих же условиях мне не комфортно. Может быть, я не прав, может быть, игроки к этому давно привыкли.

Все остальное достаточно хорошо. Это некий семейный, можно сказать, вид спорта, где все друг друга знают, все общаются. Это тоже по-своему минус. И даже если есть какие-то отношения с негативной окраской, этого никто особо не показывает. В других видах это, как правило, всегда на виду — огонь, искры. А здесь все на вид достаточно цивилизованно. Но наверняка ведь тоже есть свои симпатии и антипатии.

Игроки мэйн-тура — такие же люди

— Каковы ваши ближайшие цели, если делить их на краткосрочные и долгосрочные?

— В конце октября мы собираемся на чемпионат мира. По большому счету задача — попытаться попасть в профессиональный тур. Соответственно, будем готовиться к тем турнирам, которые открывают возможность пойти этим путем. Это чемпионат Европы и, если там не получится, Q-School. Это, скажем так, те турниры, которые покажут, получается у нас что-то или нет.

В этом году для Q-School мы подготовились, откровенно сказать, плохо. Ехали неготовые. Причем осознавали этот факт, но ехали пробовать. Попробовали, поняли, как это выглядит. Получили очень хороший опыт, несмотря на отрицательный результат.

Повторюсь, такие турниры, как в том числе и этот, их формат... В Киеве все более одомашнено, что ли, а там все более строго, но суть та же самая. Что же до уровня игроков — мое мнение как дилетанта — существует порядка двух-трех сотен ребят типа Вани, Юлиана Бойко, Влада Вишневского, Матеуша Барановского, которые давно соответствуют уровню мэйн-тура. Начиная от второй сотни рейтинга, они никому не уступают в мастерстве. Просто чтобы туда попасть, нужно в определенный момент, в определенный срок показать свой лучший бильярд. А далее, если удастся туда пробиться, они однозначно не потеряются.

— Вы называете такие цифры, говоря о европейцах. А ведь мы здесь еще смутно представляем себе, что творится в Азии. Снукеристы Индии или Таиланда для нас эдакая вещь в себе...

— Мы как-то ездили в Таиланд, провели там две недели. Устроили нечто вроде сборов, поиграли с местными снукеристами. В Азии уровень игроков высокий, вон по тому же командному чемпионату мира можно судить. Притом Ваня обоих обыграл в личках. Они все готовы. Главное в нужный момент оказаться на пике.

Между теми игроками, которые, по моему мнению, уже готовы, и профессионалами мэйн-тура нет пропасти в уровне игры. Другое дело, есть психологические особенности. Еще не научились «подъезжать» к этому правильно. Чтобы ехать на турнир с уверенностью. Как Джексон Пэйдж, который прошел чемпионат Европы, будто тренировочный лагерь, и поехал дальше. Приехал с конкретной задачей, выиграл до чемпионат U-21. И во взрослом турнире уже даже толком и не играл после этого (выбыл в 1/32. — Прим. ред.). Вот было видно, что человек подъехал с определенной целью, определенным уровнем. При этом он не топовый в общем-то игрок.

Спортсмену должно быть интересно

— Кстати, вы затронули интересную тему. О конкретной задаче. Как по-вашему, стоит ли ставить себе такую задачу на турнир — например, непременно взять первое место? Не давит ли такая конечная цель на игрока?

— Я думаю, так прямо «в лоб» ставить цели не следует. Чем больше давишь на себя, тем сложнее играть. Лучше готовиться к каждому отдельно взятому матчу. Нужно вот на таких турнирах, как здесь, «доезжать» как можно дальше — чего у нас пока нет. Или вот едем в Минск, играем вроде здорово, но в финале проигрываем Мише Терехову. Которого, образно говоря, из следующих 20 встреч мы во всех обыграем. Вот это то, что мы сейчас хотим исправить.

Например, сюда мы приехали с задачей забраться максимально высоко. При этом показывая определенный уровень. В принципе, с точки зрения уровня я доволен тем, как мы сыграли. Потому что если брать предыдущие турниры, именно по ходу у нас нередко происходили провалы. Здесь же он провел весь турнир достаточно ровно. Да, не «доехали» куда хотели, хотелось подальше. Но уже само по себе то, что мы выдержали определенное количество игр в определенном режиме и определенном качестве — это то, что мне сегодня интересно. Надеюсь, что дальше будем делать качественный скачок именно в этом плане.

Поэтому, возвращаясь к вопросу, — мы ставим задачу на каждую игру. Сегодня и сейчас, мы пытаемся ее сыграть. При этом нет никакой накачки, мол, победа или смерть, — нет, просто задача подойти к игре в том состоянии, в котором он просто работал бы в своем обычном режиме. Понятное дело, за счет влияния стресса и ответственности мы всегда потеряем в качестве. Поэтому качество тренировок должно быть на очень высоком уровне, едва ли не космическом. Таково мое мнение. Допускаю, кому-то оно может показаться странным.

— А что для вас высокое качество тренировок?

— Есть такое понятие, как уровень рефлексов, — я так это называю еще с тех пор, когда постоянно работал в футболе. Итак, рефлексы у тебя развиты так-то и вот так-то. И когда ты работаешь на пульсе под 200, когда мышцы закисливаются, — ты не можешь принимать решения так, как делаешь это в расслабленном состоянии. И тогда ты должен делать это на рефлексах, и желательно делать правильно.

Чем сложны командные виды спорта? Это взаимодействие нескольких людей, это командные перестроения; и если один человек выпадает, нарушится система. И ты как тренер эту систему должен сделать. Она должна работать в любом состоянии. Если кто-то выпадает, функционально или еще по какой-то причине, он все равно должен на автомате хотя бы мизер свой сделать.

Так и здесь, как я это понимаю: в каком бы ты ни был психологическом состоянии, есть такие вещи, которые ты должен разбирать в каком угодно виде, хоть посреди ночи тебя разбуди. Это те моменты, где нельзя ошибаться. Вот, например, берет человек вилку, он же не тычет ею себе в ухо или в глаз... И мы стараемся залезть в состояние выше пределов утомляемости. И если ты при этом делаешь некое упражнение, ты должен выполнять его на определенном уровне.

— Как возможно имитировать эти условия на тренировке?

— И качеством, и количеством. Если получается качеством, мы делаем один объем работы, если не получается, делаем другой объем - то есть берем количеством. Но при этом мы все время требуем определенных вещей. И нужно находить какие-то стимулы, интересы. У всех же они свои. Для кого-то, к примеру, принципиально побыстрее закончить тренировку и уйти гулять. Или кто-то не хочет «умирать» в тренажерном зале... У каждого можно найти какие-то струны, которые затрагивают либо самолюбие, либо интересы, либо эго, еще что-то. Все в этой жизни приедается, и если ты делаешь сто раз одно и то же, человек уже на это не реагирует. Поэтому каждый раз нужно найти какой-то новый интерес. Чтобы часами работать у стола, когда нет ни непосредственной конкуренции, ничего такого.

У нас с Ваней свои соревнования: поскольку я не умею играть в бильярд, то если он ошибся, значит я выиграл (смеется). Мы играем спарринги вот так.

— Подобное упражнение есть у игроков в пул, нечто вроде «боя с тенью»: если ты не собрал позицию от начала до конца, очко за эту партию получает воображаемый противник.

— Да, как я говорил, во многих видах спорта есть подобные модели. Суть в общем-то везде одна и та же. Спортсмену должно быть хоть как-то интересно делать то, что он делает. Даже если это самая тяжелая функциональная работа. Нужно находить то, ради чего он это будет сегодня делать и почему ему это будет интересно. Если удается найти эти стимулы, должен происходить рост. Если же нет, тогда становится тяжело.
Здесь, в бильярде, как ни смешно прозвучит, я с этим столкнулся впервые, наверное, в жизни, — с ситуацией, когда все построено вокруг одного человека. В наших видах спорта (имею в виду футбол) все очень просто. В мои команды приезжали большие футболисты: Кардинал (один из лидеров сборной Португалии. — Прим. ред.), бразильцы — словом, звезды. Но я всегда могу убрать любого из них, если захочу. Есть моя система как тренера, есть коллектив. И человек может даже быть выше всех на голову, но если он не будет вписываться в единый механизм, это будет неправильно. И если такого игрока можно вывести из состава, посадить в запас — то здесь, в бильярде, как ни крути, все строится вокруг единственного человека. Можно поменять десяток тренеров, но игрок останется. Мы не можем взять другого.

И я поначалу испытывал серьезный психологический дискомфорт — интеллигентный вид спорта ведь. У нас-то как: зашел в раздевалку, дверь прикрыл, швырнул что-нибудь тяжелое, дал волю эмоциям. А здесь сидишь, тебя колотит, но ты не можешь ни сказать ничего, ни сделать... Но суть все равно везде одинаковая. Либо вы становитесь единомышленниками и двигаетесь дальше, либо будет сложно что-то сдвинуть.

— Видимо, у вас с Иваном необходимое взаимопонимание имеется?

— Мы немало спорим, не без этого. Любой человек — талантливый, чего-либо достигший или стремящийся к чему-то — имеет непростой характер. Лидерами в определенных сферах без этого не становятся. И у нас, конечно, не обходится без проблем — и я, и Ваня люди достаточно сложные. Он парень воспитанный и интеллигентный, но может и вскипеть, и психануть.

При этом я как реалист осознаю, что в бильярде я для него не авторитет. Быть может, я могу иметь некий авторитет в его глазах в плане спорта в общем смысле, в жизни. Но не в бильярде. Поэтому иногда бывает тяжело: я могу выражать свою мысль, пытаться доносить до него, но... Какие-то вещи я стал лучше понимать, где-то и он стал прислушиваться, что именно я спрашиваю.

Я всегда говорю, что чем больше информации, тем лучше. Я доношу ту, что я вижу. Он сейчас может ее принимать или нет, но со временем все равно примет. Вот так мы и пытаемся бороться друг с другом (улыбается).