Из жизни диванного критика

– Волчица ты, Варвара, – продолжал Лоханкин в том же тягучем тоне. – Тебя я презираю. К любовнику уходишь от меня. К Шаробойникову от меня уходишь. К ничтожному Шаробойникову, который в отличие от меня ложит по 8 с кия и который, через весь стол оттянуть может, не только шары, но и тебя. Так вот к кому ты от меня уходишь! Ты кинетике предаться хочешь с ним, и оттяжкам, там всяким. Бильярдесса старая и мелкосерийная притом.
Упиваясь своим горем, Лоханкин даже бросил 67-миллиметровым шаром в стену и в итоге схлопотал дуплет себе в лоб.
– Васисуалий. Перестань паясничать! – сказала бильярдесса, застегивая ширинку. – Посмотри, на кого ты похож, ты ж только накатом играть и умеешь. Хоть бы клапштос освоил, неуч! Я ухожу. Так надо. Прощай, Васисуалий! Твой месячный абонемент в «Легенду» я оставляю на столе.
И Варвара, подхватив тубус, пошла к двери. Увидев, что заклинания не помогли, Лоханкин живо вскочил с дивана, подбежал к столу и с криком: «Сталев жив!» – порвал абонемент. Варвара испугалась.
Лоханкин смахнул с бороды затесавшиеся туда крошки синего мела, бросил на жену осторожный, косой взгляд и затих на своем диване. Ему очень не хотелось расставаться с Варварой. Наряду с множеством недостатков у Варвары были два существенных достижения: большой комплект белых шаров и то, о чём несовершеннолетним читать не следует.
Сам Васисуалий никогда и нигде не работал. Работа помешала бы ему думать о значении русской пирамиды и интеграции в неё снукера, пула, новуса и прочих заморских забав. Так что продолжительные думы Лоханкина сводились к приятной и близкой теме: «Шары и люди», «Правила и судьи» и «Лоханкин и его роль в диванном критиканстве». Обо всем этом было легко и покойно думать, разгуливая по комнате с киём из напряженно-раслабленного амаранта, купленного на варварины деньги, и поглядывая на картины, где мерцали силуэтами отцы современной пирамиды. Подолгу стаивал Васисуалий перед монитором, переводя взоры с одной папки с файлами на другую. По ранжиру вытянулись там дивные образцы пирамидного искусства: большая энциклопедия строгих ударов украинского проповедника, «Жизнь без оттяжки» А. Гизельс, бауровская «История Легенды», пудовый том «Иосиф и букмекеры», а также «Игра и люди» А. Мадамини.
«Рядом с этой сокровищницей греховной и пустой мысли, – неторопливо думал Васисуалий, – делаешься чище, как-то духовно растешь, хотя не до конца понятно, к чему всё это».